Однажды прочитал в газете о поиске украинских красных следопытов, помогающих восстанавливать неизвестные страницы Великой Отечественной войны. Говорилось там и о Карапышах, родном селе Капшука, отдавшем нашей Победе 446 жизней. И вспомнил, как рассказывал Виктор о своих дедах — Ефиме Литвине и Сидоре Капшуке, не вернувшихся с полей сражений...
А через какое-то время в редакцию позвонил знакомый офицер из штаба:
— Назвать кандидатуру для очерка? Тогда записывайте: старшина Капшук Виктор Дмитриевич. Герой Советского Союза. Отличился в афганских событиях. Недавно подал рапорт — хочет учиться в пограничном училище.
— Где он сейчас?
— Дома, на родине.
Однако прежде чем мы увиделись, мне довелось посетить подразделение, где Виктор начинал службу. Здесь уже знали о подвиге своего однополчанина. На фронтоне одного из зданий укрепили большой щит с фотографией Капшука, текстом Указа о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Каждый, кто задерживался возле него, наверняка мысленно повторял крылатую горьковскую фразу: «В жизни всегда есть место подвигу».
Да, думалось мне, место-то" есть всегда. Но всегда ли мы готовы занять его? Разве в сложной, критической ситуации, когда враги пытались схватить тяжелораненого старшего лейтенанта Алейникова, не мог он, Капшук, командир группы, приказать кому-либо из солдат вынести офицера в укрытие? Нет, не приказал, бросился сам, спас Алейникова. Не дрогнул Виктор с тремя товарищами и перед девятью хорошо вооруженными душманскими лазутчиками, сумел взять всех бандитов в плен, выполнил боевую задачу.
Что рождает самоотверженные поступки? Порыв? Безрассудное лихачество? Стечение обстоятельств? Нет. В основе их всегда лежит верность воинскому долгу.
«С Виктором каждый хотел пойти на задание. На него во всем можно положиться». Это слова прапорщика Мунавира Галеева — секретаря комитета ВЛКСМ подразделения, в котором служил Виктор. А вот строки из представления старшины Капшука к званию Героя Советского Союза:
«Проявляет хладнокровие, решительность, личное мужество и отвагу. Действиями подчиненных руководит уверенно и грамотно. В принятии решений смел и расчетлив. Пользуется высоким доверием у подчиненных, является примером для них...»
Наглядное свидетельство тому — последний бой Капшука. Последний перед возвращением на Родину.
Кишлак, в район которого прибыло подразделение, окружало около двухсот душманов. Жестокая расправа ждала не только «осквернителей ислама» — дехкан, не пожелавших больше участвовать в бандитских вылазках, разошедшихся по домам, но и их семьи. Мятежники успели занять окопы, вырытые дехканами для самообороны, и вели оттуда огонь из пулеметов, гранатометов, даже миномета.
Ночью душманы попытались контратаковать. Чтобы укрепить тылы, старший лейтенант Юрий Лапушко, командовавший подразделением, направил шесть человек во главе со старшиной Капшуком на сопку, откуда хорошо просматривалась местность и где в случае чего можно было принять первый бой. Тогда никто не мог предположить, что бандиты, быстро сориентировавшись, перекинут в наш тыл несколько десятков душманов.
Вражеская цепь охватывала сопку с двух сторон. С левого фланга ее продвижение сдерживал расчет станкового пулемета — Игорь Кавунский и Сергей Проценко, с правого поливали противника свинцом из РПК Юрий Коротенко и Евгений Сыса. Позиция Капшука с Виктором Коваленко располагалась в центре.
— Стрелять короткими! — распорядился Капшук, когда запас патронов почти иссяк. — Гранаты к бою!
Бандиты шли уже в полный рост.
— Нас окружают! — крикнул Кавунский.
С соседней высотки ударили неприятельские безоткатные орудия и гранатометы. Один снаряд разорвался совсем рядом. У Коваленко изо рта хлынула кровь. Капшука оглушило.
И все-таки воины не дрогнули. Отражали натиск душманов до тех пор, пока не появились наши вертолеты. Капшук тут же связался с ведущим «бортом»:
— «Голуби», мы под вами, духи по склонам... Так завершился тот бой. Несмотря на контузию, Капшук не покинул подразделения до окончательного разгрома банды...
В ноябре 1985 года Виктор написал заявление с просьбой принять его в ряды КПСС: «Участвуя в интернациональной помощи, которую оказывают дружественному афганскому народу КПСС и Советское правительство, равняясь на коммунистов-интернационалистов старшего поколения, я хочу быть членом Коммунистической партии, чтобы в ее рядах с честью и достоинством выполнять свой воинский долг».
...Тихим теплым вечером мы с Виктором медленно шли по улицам среднеазиатского города. Сквозь ветви древних карагачей с чернеющими пятнами аистиных гнезд неярко просвечивала россыпь Млечного Пути. Из маленьких двориков, тесно обступивших дорогу, тянуло дымом топившихся тандыров. Доносился приглушенный смех, кто-то ломким юношеским голосом звал невидимую Айгюль. Люди отдыхали после дневных трудов, радовались, любили. Столь безмятежная картина всеобщего покоя, умиротворения резко контрастировала с тем, что по-прежнему тревожило Капшука: где-то рядом, по ту сторону границы, сражаются его боевые друзья. Может, именно сейчас там гремят выстрелы, льется кровь, гибнут люди.
— В последней операции, на которую и я должен был лететь, если бы не вызвали сюда, — взволнованно говорил Виктор, согнав к переносице светлые, выгоревшие на солнце брови, — друг у меня погиб. Рзянкин Андрей. Командовал взводом саперов. При высадке попали под сильный вражеский обстрел, ну и...
Вскоре о Капшуке узнала вся страна. О нем писали центральные и республиканские газеты, рассказывалось по радио, в телепередачах. Уверен: Виктор, простой крестьянский парень, достойно выдержит и это нелегкое испытание — славой. Выдержит, потому что память не дает ему забыть о том, в огне каких боевых столкновений, ценой каких горьких утрат рождалась его геройская слава.
Продолжение биографии
— Где сейчас Капшук? Попробуем отыскать... — помощник начальника политотдела, училища по комсомольской работе капитан Чепурных снял телефонную трубку. Спустя минуту удовлетворенно заключил: — Капшук на месте, в батальоне. Принимает имущество для своего взвода.
В Высшем пограничном военно-политическом училище шел последний день зимнего курсантского отпуска. Забот у командира учебной группы прапорщика Капшука, что называется, по горло: приезжали люди, повсюду требовалось навести порядок, чтобы без раскачки приступить к занятиям.
— Нагрузка большая, не скрою, — сказал командир учебного батальона майор Шаповалов. — Ведь Капшук выполняет еще и обязанности командира взвода. Кроме того, его часто, сами понимаете, приглашают на различные встречи, собрания. Героя Советского Союза хотят видеть, слышать. Однако «режима наибольшего благоприятствования» мы ему не создаем. Прежде всего он курсант, командир. Да и самого Виктора такой режим вряд ли бы устроил...
Наша встреча длилась недолго. Капшук прибежал с улицы — возбужденный, раскрасневшийся от мороза. Внешне почти не изменился, разве что чуть смягчились черты лица, исчезла прежняя угловатость в движениях. А внутренне?
— О чем думаешь, что вспоминаешь, Виктор?
— О том, что было бы здорово собрать сейчас всех вместе — тех, с кем служил в Афганистане. Майора Турулова, капитана Радчука, старшего лейтенанта Лапушко, Володю Поршнева, Юру Коротенко, Гену Билыка, Игоря Чугая... Каждому из них я очень многим обязан: и выбором своим, и счастьем.
Что вспоминается? Высотка, на которой погибли лейтенант Калмыков с Васей Хамко, минуты, когда нес раненого Алейникова, а он все шептал: «Уходи, там снайпер, достанет же...». Песни наши вспоминаю — жаль, мало их пели. Детишек афганских, ко-торым отдавали хлеб, масло, сгущенку. Как ребята смотрели на нас! Разве это забудешь?
— С учебой трудновато, наверное? Отрыв все-таки существенный. К тому же ты человек женатый.
— Трудно, конечно. Но учиться надо, и упущенное наверстывать — тоже. Иначе какой толк от офицера?
Виктор торопился — его ждала масса неотложных дел.
...28 февраля 1986 года с трибуны XXVII съезда Коммунистической партии прозвучали слова, давшие оценку ратному подвигу Капшука, обязывающие жить по самым высоким моральным критериям:
«Сегодня приветствуют партийный съезд лучшие из лучших представителей молодого поколения. Среди них — московский рабочий, кавалер ордена Ленина и двух орденов Красной Звезды Николай Прохоров, доярка из Эстонии, депутат Верховного Совета СССР Эйне Куре, третьеклассница из Владимирской области Таня Амозова, награжденная медалью «За спасение утопающих», двадцатилетний пограничник Герой Советского Союза Виктор Капшук... Силой своего нравственного примера они, как бессмертный Павел Корчагин, ведут за собой советскую молодежь!»